Его подлинная страсть - Страница 26

– Я все поняла, – все еще испуганно произнесла Айминь. – Буду ждать вашего звонка.

Сотрудница биржевого брокера явно боялась звонка из Министерства финансов больше полиции. Дронго сыграл на этом страхе всех сотрудников биржи перед налоговыми инспекторами и сотрудниками проверяющего Минфина. Он положил телефон, посмотрел на Лоусона.

– Срочно звоните портье и арендуйте машину, – почти приказал он, – нужен большой представительский автомобиль. Как можно быстрее. Мы должны еще за час доехать до Бруклина.

– Это невозможно, – возразил Лоусон, – легче заказать машину. Но и она приедет сюда минут через двадцать, не раньше. В бюро аренды не смогут найти нам машину так быстро. Минимум за два часа.

– Звоните прямо сейчас, – потребовал Дронго, – если не получится, можете заказать лимузин. Чтобы там было разделительное стекло между водителем и пассажирами. И как можно быстрее.

В номер постучали. Дронго поспешил открыть дверь. Пришла Вирджиния. На ней были темные брюки и темная блузка. На плече висела сумка.

– Входите, – посторонился Дронго и, когда женщина вошла, посоветовал: – Лучше держите сумку в руках. Когда она на вашем плече, сразу заметно, что в ней что-то тяжелое. Я понимаю, что вы взяли оружие, но так может подумать и посторонний наблюдатель.

– Вы считаете, что я могу спрятать оружие где-то в другом месте? – усмехнулась женщина.

– Я не хотел вас оскорблять. Просто я обратил внимание, как ремешок давит вам на плечо, – пояснил Дронго.

– Арендовать машину немедленно невозможно, – сообщил Лоусон, – самое раннее – через час. А вот лимузин может подъехать через пять минут.

– Заказывайте лимузин, – махнул рукой Дронго, – надеюсь, что мы все туда поместимся.

– Он восьмиместный, с баром и телевизором, – сообщил Лоусон, – но придется заплатить за срочность.

– Надеюсь, что бухгалтерия вашего клуба оплатит нам эти расходы, – заметил Дронго. Пусть подают лимузин, и мы едем в Бруклин.

Лоусон попросил подать машину на Парк-авеню. Они втроем покинули номер, прошли к кабине лифта. Вместе с ними туда вошла семейная пара молодых японцев. Они молчали все время, пока кабина шла вниз. Уже после того как Лоусон, Дронго и Вирджиния уселись в машину и она тронулась, Лоусон закрыл стекло, отделяющее их от кабины водителя, и обернулся к эксперту:

– Может, вы объясните наконец нам, что происходит? Почему такая срочность? И почему мы начали наше расследование не с врачей, которые выдали это липовое заключение, не с семьи покойного, если была возможность выдать себя за сотрудников Министерства финансов, и даже не с основного свидетеля, секретаря погибшего, а с ее подруги? Что особенно ценного она сможет вам рассказать?

– Это я хочу выяснить у нее, – пояснил Дронго, – из материалов дела и рассказа господин Мэтьюза я понял, что секретаря Цзина Фенчужа не было в приемной в тот момент, когда он принимал решение о самоубийстве. Более того, он отослал помощника в Бронкс, а секретаря куда-то в соседний офис. И когда она вернулась с подругой, то услышала выстрел, а вбежав в кабинет, обнаружила мертвое тело своего шефа.

– Да, все так и было, – подтвердил Лоусон. – Так нам рассказал Мэтьюз и так зафиксировано в полицейских протоколах. Эти оба свидетеля дали одинаковые показания. У нас нет причин подозревать секретаря брокера. Она была в соседнем офисе больше двадцати минут и вернулась со своей подругой, когда раздался выстрел. Что вы не понимаете или что именно вас не устраивает?

– Все, – признался Дронго, – все слишком идеально совпало. Сначала Цзин Фенчуж удаляет помощника и секретаря и остается один. Затем секретарь задерживается в другом месте, обеспечив необходимое алиби, и возвращается точно в тот момент, когда он стреляется. Я не верю в подобные совпадения, господин Лоусон. Обратите внимание, что она возвращается не одна, а со свидетелем, который тоже может подтвердить, во-первых, ее алиби, а во-вторых, версию о самоубийстве брокера. Все выстроено почти идеально, и вот именно это преступление наводит меня на мысль, что в жизни не всегда бывает столько совпадений.

Вирджиния молчала, глядя на него. Лоусон пожал плечами.

– А если действительно совпадение? – спросил он уже не столь решительным голосом.

– Именно это я и хочу узнать, – сказал Дронго, – поэтому первый звонок я сделал случайному свидетелю, которая оказалась в приемной в момент самоубийства. И еще один факт, на который я обратил внимание. Вы когда-нибудь знакомились с работой биржевых брокеров, особенно в таком известном месте, как Нью-Йоркская биржа?

– Если окажется, что вы знаете еще и работу брокеров, я просто сойду с ума, – пробормотал Лоусон, не скрывая иронии. – У них масса собственных секретов, о которых не знает ни один человек в мире. На этом и держится их работа и репутация.

– Вот именно, – согласился Дронго, – как раз об этом я тоже подумал. Работа биржевого брокера основана на доверии клиентов, которые поручают ему продажу или покупку акций. И присутствие посторонних лиц в его офисе почти немыслимо. А присутствие представителя другого брокера – это просто нонсенс. И тем не менее в момент самоубийства в приемной оказывается не только его секретарь, но и секретарь другого брокера. И уже одно это должно вызвать подозрение.

Вирджиния с понимающим видом усмехнулась. Лоусон оглянулся на нее, посмотрел на Дронго.

– Да, – сказал он, явно волнуясь, – это важный момент, на который, кажется, не обратили внимания ни сотрудники полиции, ни агенты ФБР. Вы правы – представители чужих брокеров там действительно быть не должны.